Глава 40 же случилось. И тогда не было бы никакого „списка Магнитского“, вы не ругались бы с Америкой, дети поехали бы в Америку, и все были бы довольны и счастливы. Но ответа нет. Что там? Вы проявляете недюжинную осведомленность в других гром- ких уголовных делах, я не буду их называть. Мне хотелось бы услы- шать от Вас ответ на вопрос, что там с 230 миллионами долларов, которые якобы <...> инспекторы и полицейские — милиционеры в прошлом — украли из бюджета. На них можно было бы отстроить прекрасные детские дома, и Медведеву не приходилось бы голо- словно говорить, что мы что-то должны сделать. Уже бы это было, и мы бы могли держать сирот в нормальном состоянии. Что произошло с Сергеем Магнитским? Почему для него насту- пил 1937 год? Хорошо, что он не для всех. Но почему он все равно возвращается в нашу жизнь?» Путин изменился в лице и стал отвечать: «По поводу Магнитского...» Но в этот момент его прервали — из зала раздались аплодис- менты. Путин оторопел: «...Это что?..» «Поддерживаем вопрос», — раздалось из зала. Путину не приходилось прежде сталкиваться с открытым бунтом прессы. Все про себя всё знали, но вслух произнести боялись. И тут Путин потерял контроль. Понизив голос и нахмурившись, он сказал: «Не знаю деталей, но я все-таки осведомлен о том, что госпо- дин Магнитский все-таки погиб, умер не от пыток, его никто не пытал, а от сердечного приступа... Кроме этого, господин Магнит- ский, как известно, не был каким-то правозащитником, он не бо- ролся за права человека. Он был юристом господина Браудера, ко- торый подозревается нашими правоохранительными органами в совершении преступлений экономического характера на террито- рии Российской Федерации». Тут и у меня замерло сердце. Я знал, что в тот миг, когда Путин произнесет мое имя, жизнь моя изменится навсегда. В прошлом он упорно избегал называть меня по имени, а в открытом разговоре с журналистами до этого дважды упомянул меня как «этого чело- века». Путин никогда не удостаивает своих врагов чести быть на- званными по имени. Но не сегодня. Услышать свое имя из уст Пу- тина — как ушат холодной воды. Оставалось лишь готовиться к тому, что будет дальше. 376