Унижающий и униженный Президент России Владимир Путин на ежегодной пресс-конференции в декабре 2012-го. Путин дал жесткие ответы на многочисленные вопросы о новом российском законе, который ввел запрет на усыновление российских детишек-сирот американскими семьями (этот акт был прямой местью России за американский закон Магнитского). На этой пресс-конференции Путин впервые публично назвал меня по имени (© Sasha Mordovets/Getty Images) На следующий же день Дума поддержала запрет на усыновле- ние. Надежды Лаврова на «взвешенное решение» не оправдались: четыреста двадцать депутатов были «за» и лишь семь — «против». Неделю спустя, двадцать восьмого декабря, Путин подписал за- кон. Чтобы законопроект Магнитского стал законом в Соединен- ных Штатах, понадобилось два с половиной года. В России «анти- магнитский закон» приняли за две с половиной недели. Последствия нового закона леденили сердце. Триста российских детей-сирот, которые уже познакомились со своими новыми амери- канскими семьями, никогда не увидят комнаты, с любовью подго- товленные для них на другом краю земли. Международная пресса широко публиковала фотографии этих детишек и рассказывала их истории. Несостоявшиеся родители собрались на Капитолийском холме с криками «Нам нет дела до международной политики! Вер- ните наших малышей!», и я не мог с ними не согласиться. Как только запрет на усыновление вступил в силу, мне стали звонить журналисты. У всех был один и тот же вопрос: 377