Обыски ленных лиц. Я присмотрелся и пришел в замешательство: во главе нашего стола сидел не кто иной, как начальник экспортного под- разделения «Газпрома». Более неподходящего места нельзя было и представить. Скорее всего именно расследования коррупционных схем в «Газпроме», которыми занимался фонд Нermitage, послужи- ли катализатором моего изгнания из России. И вот мне предстоя- ло отведать эскалоп из телятины, жареный картофель и морков- ный пирог в обществе одного из руководителей этой компании. Ужинали мы молча и старались не встречаться с ним взгляда- ми. В ходе мероприятия российские чиновники и олигархи по оче- реди произносили речи, одна преснее, банальнее и высокопарнее другой. Русские умеют много говорить, ничего не сказав по суще- ству! Это качество проявилось в тот вечер во всей красе. Ближе к концу мероприятия звон столовых приборов и суету официантов прервала суматоха у входа: вошло два десятка крепких охранников, образовав живое кольцо вокруг какого-то невысокого человека. Я не мог рассмотреть, кто это, пока гость не подошел к своему столику. Оказалось, это первый заместитель премьер-мини- стра России Дмитрий Медведев. Он готовился заменить на прези- дентском посту Путина, второй срок которого подходил к концу в апреле 2008 года. Форум в Давосе был для Медведева первой воз- можностью предстать перед международным сообществом. Когда убрали основное блюдо, Медведев поднялся и подошел к микрофону в аванзале. Его речь на русском языке (я слушал пере- вод в наушниках) заняла несколько минут и была еще более бле- клой и тривиальной, чем у предыдущих ораторов. Я едва дождал- ся, когда он закончит говорить. Сразу после речи Медведева по залу заскользили официанты, расставляя перед гостями блюдца с морковным пирогом и чашки с чаем и кофе. Пока я пил чай и пробовал глазурь с пирога, Елена тихонько потянула меня за рукав и прошептала: — Слушай, Билл, у меня появилась отличная идея: почему бы тебе не попросить Медведева помочь с визой? Я искоса взглянул на нее. — Это нелепо. К тому времени я испробовал все возможности, вплоть до Пу- тина, вернуть разрешение на въезд. После саммита «Большой вось- мерки» я решил, что эта глава моей жизни дописана до конца. Вдо- 209