Глава 12 «Если любой сможет купить конвертируемые облигации, то нам эта новость ничем не угрожает, даже наоборот», — размыш- лял я про себя. — Хуже некуда. Эти новые ценные бумаги смогут купить акци- онеры компании, но мы из их перечня исключены! Это противоречило здравому смыслу. Если «Сиданко» сможет, отстранив нас от возможности купить конвертируемые облигации, увеличить общее количество акций почти втрое, то фонду и Саф- ре вместо 2,4 % будет принадлежать только 0,9 % компании, и при этом мы не получим ничего взамен. Иными словами, Потанин и его команда средь бела дня вознамерились лишить инвесторов фонда и Сафру восьмидесяти семи миллионов долларов. Я вскочил. — Невероятно! Вадим, ты уверен? Может, в «Рейтер» ошиблись в формулировках? — Не думаю. Сообщение выглядит достоверно. — Съезди за оригиналами документов, посмотри сам. Не может быть, чтобы это было правдой. Меня словно молнией поразило. Если эмиссия конвертируемых облигаций, как ее описал Вадим, действительно состоится, то это поставит крест на моей репутации с рекомендациями по «Сидан- ко» и принесет фонду огромные убытки. Я был сбит с толку. Зачем все это Потанину? Какова его цель? Зачем обесценивать акции компании, небольшой частью которых владел наш фонд, и создавать скандал, когда он сам только что по- лучил приличный куш от «Бритиш Петролеума», продав им боль- шой пакет акций «Сиданко»? Потанин продолжал контролировать восемьдесят шесть процентов компании, а размывая нашу долю, получал всего лишь полтора процента. В этом не было никакой финансовой логики. Я пытался понять причину таких действий и позже пришел к выводу, что все это было очень по-русски. Об этой особенности русского менталитета слагались сказки, а позже и анекдоты. Мне запомнился один. Поймал как-то раз бедный старик золотую рыбку, которая могла выполнить только одно желание. Обрадовавшись, он стал размышлять: «Может, дво- рец попросить? Или еще лучше — тысячу слитков золота? А то, может, отправиться на большом корабле в кругосветное плава- 132