Золотая рыбка ние?» В этот момент рыбка прерывает его мысли и говорит: «Но знай, старче: что бы ты ни пожелал, твой сосед получит вдвой- не». Тогда старик, не раздумывая, говорит: «В таком случае, вы- коли мне один глаз». Мораль проста: когда дело касается денег, в России с легко- стью пожертвуют собственным успехом, лишь бы насолить ближ- нему своему. Похоже, именно этим принципом и руководствовалась группа Потанина. Неважно, что они заработали в сорок раз больше нас: им претила сама мысль, что какие-то иностранцы тоже добились финансового успеха. Им казалось, что это просто «не по понятиям». А «по понятиям» нужно было раздавить чужой бизнес. Это и произойдет, если я не вернусь в Москву и не повлияю на ситуацию. Следующие несколько дней в Кейптауне я провел, пытаясь хоть на время забыть о проблемах и насладиться отдыхом, но тщетно. Когда отпуск подошел к концу, Сабрина, не переносившая рус- скую зиму, увезла Дэвида обратно в Лондон. Я вернулся в Москву двенадцатого января 1998 года, за день до старого Нового года. Едва прибыв в столицу, я связался с Вадимом. Он все перепрове- рил и подтвердил: размывание доли собственности займет около шести недель, пока решение пройдет через все инстанции, но про- цесс уже начался. Я должен был срочно что-то предпринять, чтобы это остановить. Благоприятная возможность подвернулась на следующий же день, тринадцатого января. Мне позвонил знакомый и рассказал о новогодней вечеринке в доме Ника Джордана, богатого русско-аме- риканского банкира из «Дж. П. Морган». Брат Ника, Борис Джордан, был финансовым консультантом Потанина и главой нового инве- стиционного банка «Ренессанс Капитал». Я немного знал их обоих и попросил знакомого взять меня с собой на вечеринку. Вечеринка проходила в огромной роскошной квартире в ста- линском доме в нескольких кварталах от Кремля. За аренду таких хором инвестиционные банки выкладывали по пятнадцать тысяч долларов в месяц, чтобы их иностранные сотрудники могли пере- нести «тяготы жизни в Москве». Найти Бориса Джордана в толпе гостей, поглощающих икру и шампанское, было нетрудно. Здесь его считали воплощением американца: шумный, упитанный рубаха-па- рень, типичный маклер с Уолл-стрит. Я направился прямо к нему. 133