Обыски еще нам известно. Поскольку других новостей не было, я решил позвонить Эмме и перевел телефон на громкую связь. Она ответи- ла и тоже вывела офис на громкую связь. За две с половиной ты- сячи километров мы слышали, как методично опустошают ящики наших столов и шкафов — крики, топот ног и даже звук сверла — кто-то вскрывал наш сейф. Так прошло десять минут. Двадцать. Полчаса. Нас потрясло, как Эмма старается владеть ситуацией и кричит на милиционе- ров: «Эй, хватит пить наш кофе!.. Эй, поставьте компьютер на место!.. А вы оставьте его! Этот человек вообще не имеет от- ношения к Hermitage!» Она имела в виду сотрудника немецкого «Дойче банка», которого угораздило в то утро появиться в на- шем офисе с доставкой каких-то документов. Милиция задер- жала его, и он сидел в углу конференц-зала, обливаясь от стра- ха холодным потом. Обыски одновременно тревожили и будоражили. Я заверил чле- нов совета директоров, что милиции нечего изымать в нашем офи- се: там не осталось ни информации, ни конфиденциальных мате- риалов, а самое главное, там не было никаких активов. Все ценное еще с прошлого лета было в безопасности за пределами России. Пока мы слушали, что происходит в нашем московском офи- се, зазвонил мой телефон. Это был Джеймисон. Я вышел за дверь, чтобы переговорить с ним. — Б-билл... произошло нечто у-ужасное! Он был подавлен и находился на грани срыва. Я никогда пре- жде не замечал, чтобы Джеймисон, корпоративный юрист с пят- надцатилетним стажем, был в таком состоянии. — Погоди, Джеймисон, давай помедленнее. Что у вас стряслось? — Максим, наш младший юрист, сказал им, что ордер на обыск незаконен и что они не имеют права изымать документы, не свя- занные с «Камеей». — И что? — Они избили его! Сейчас он поедет в больницу... — О Боже! Он справится? — Не уверен. У меня пересохло в горле. — Джейми, надо обязательно задокументировать то, что они творят. Этим подлецам все так просто с рук не сойдет. 215