Глава 6 — А вон они. — Она указала в сторону группы сотрудников, об- суждавших что-то в «террариуме» для переговоров рядом с нашим «загоном». Я пробыл здесь всего несколько часов, но уже понял: чтобы добиться успеха, надо брать инициативу на себя. Поблагода- рив секретаря, я уверенным шагом направился в комнату для пе- реговоров. Стоило мне открыть дверь, как обсуждение в команде «Малев» прекратилось, и на меня уставились шесть пар глаз. — Привет, я Билл Браудер, — сказал я, стараясь скрыть не- ловкость. — Я только что присоединился к восточноевропейской команде. И по думал, может, вам нужна какая-нибудь помощь в ор- ганизации сделки? Напряженную тишину прервали сдавленные смешки двух млад- ших участников команды. — Спасибо, что заглянул, Билл, — вежливо отозвался их руково- дитель, — но, боюсь, наша группа уже полностью укомплектована. Я не позволил этой неловкой ситуации повлиять на мой на- строй. Я смотрел в оба, наводил справки и через несколько дней обнаружил другую сделку. Группа, занимавшаяся организацией приватизации польской телекоммуникационной компании, собра- лась обсудить следующий этап своего проекта. Я знал, что их го- норар покрупнее, чем у команды «Малев», поэтому предположил, что они не будут особо противиться помощи еще одного участника. Но руководитель этой группы оказался менее вежливым, чем предыдущий. Не успел я заглянуть в комнату, где проходила встре- ча, как он резко оборвал меня. — Тебя сюда звали? Кто тебе сказал, что сюда можно прийти? — обрушился он на меня. — Ты нам не нужен — ни по этой сделке, ни по всем другим в Польше. Никто не хотел делиться прибылью. Каждый оберегал свою де- лянку в Восточной Европе, прилагая все силы к той же заветной цели — сгенерированный доход в пять раз больше зарплаты. Не- сколько недель я ломал голову над тем, как же выжить в «Сало- моне». Наконец, я обратил внимание на кое-что интересное: никто не занимался сделками в России. Выходит, никто не будет со мной сражаться за этот регион. Я решил пойти навстречу удаче: объя- вил себя инвестиционным банкиром, ответственным за Россию, и, затаив дыхание, ждал возможных возражений. Никто не возражал. С того дня мы с Россией стали неразлучны. 70