Инвестор нон грата все тщетно. Я вернулся на свое место и опять позвонил Ариэлю. На этот раз он ответил. — Ариэль, что происходит? — Я сделал пару звонков, но никто ничего не говорит. — В каком смысле никто ничего не говорит? — В прямом. Билл, извини, но мне нужно время. В воскресенье вечером никого не достать. — Хорошо. Дай знать, как только будут новости. — Конечно. На этом разговор был окончен. Я снова позвонил в посольство, но и у них не было новостей. Либо им ставили препятствия, либо мои данные еще не попали в систему, либо и то, и другое. Перед тем как повесить трубку, дежурный консул еще раз спросил, пред- ложили ли мне еду и питье, и я опять ответил отрицательно. Мне этот вопрос казался бессмысленным, но Крис Бауэрс явно держал- ся иного мнения. Должно быть, ему уже приходилось сталкиваться с подобной ситуацией. Мне вдруг подумалось, что, может, это из- любленная тактика русских — не давать ни еды, ни воды. После полуночи помещение пополнилось новыми задержанны- ми — все мужчины, похоже, из бывших союзных республик: грузи- ны, азербайджанцы, казахи, армяне. Их багаж состоял из рюкза- ков и огромных замотанных полиэтиленом хозяйственных сумок. Все дымили сигаретами, как паровозы. Кто-то тихо переговаривал- ся. Никто не проявлял ни эмоций, ни беспокойства. Они замеча- ли меня не больше, чем охранники, хотя я был белой вороной: си- ний пиджак, смартфон, небольшой черный чемодан на колесиках, к тому же я нервничал. Я снова набрал Елену. — Ну, как, узнала что-нибудь? — Пока нет, — вздохнула она. — А ты? — Ничего. Должно быть, она почувствовала беспокойство в моем голосе. — Все будет хорошо, Билл. Если дело только в визе, то уже зав- тра ты будешь дома и со всем разберешься. Вот увидишь. Ее спокойствие передалось и мне. — Знаю, милая. — Я взглянул на часы: в Лондоне уже половина одиннадцатого. — Иди ложись, вам с ребенком нужен отдых. — Хорошо. Но я тебе сразу позвоню, если что-нибудь узнаю. 19